Начало XX в. в истории градостроительства Тамбова связано с сооружением целого ряда неординарных частных зданий. Одно из наиболее примечательных среди них — дом-дворец фабриканта Михаила Васильевича Асеева, построенный в 1905 г. Дом уникален и как историческое место, и как архитектурный памятник: в экстерьере гармонично сочетается эклектика с элементами барокко, классицизма и модерна. Долгое время история проектирования дома оставалась загадкой. Авторами проекта дома Е. И. Юстова и М. М. Максимов называют московских архитекторов Л. К. Минца и М. Н. Кугушева, которые взяли «за образец столичные сооружения, архитектура которых отличалась перегруженностью фасадов, многочисленными измельчёнными деталями». В книге «Тамбов. Памятники архитектуры» отмечается заимствование фрагментов, компиляция из разных проектов нескольких архитекторов. Но в архивах Москвы, Пензы, Смоленска биографических данных и послужных списков названных архитекторов найти не удалось. Лишь в Государственном архиве Смоленской области упоминается инженер-строитель М. Л. Минц, но по времени рождения (19 января 1908) автором проекта он быть не мог. Возможно, к проектированию дома был причастен его отец — Лев Минц, но сведений о нём в архивах не оказалось. В материалах Пензенского архива имеется родословная гражданского инженера А. Н. (а не М. Н.) Кугушева, рождённого в 1867 г. Ориентировочно дата его смерти означена 1928 г. Служебные формуляры Кугушева в архиве не сохранились, возможно, в эти годы инженер был репрессирован, как и многие его коллеги. Теоретически он мог быть участником проекта и его строителем по протекции владельца Пензенской и Трескинской суконных фабрик, принадлежавших брату Михаила Васильевича Александру Васильевичу Асееву. Архивными документами подкреплена версия Г. Л. Леденёвой о том, что дом Асеева «был выполнен по проекту выдающегося московского архитектора Льва Кекушева». Для строительства дома у жены надворного советника Жозефины Дембовской была приобретена усадьба. Спокойная гладь речного разлива и широкие заречные дали определили характер возводимого сооружения. Соразмерность и изящество всех элементов дворца сделали его лёгким и праздничным, каждый из роскошных фасадов получил собственное декоративное решение. Многочисленные детали фасадов: башенки, парапеты, арки, разностильные окна (прямоугольные, овальные, полуциркульные, одинарные и сдвоенные на итальянский манер, с наличниками разного рисунка) — придают зданию особую живописность. Интерьеры особняка Асеева, до сих пор сохранившие многие элементы первоначальной отделки, поражают богатством и разнообразием. За прозрачными застеклёнными полотнищами входных дверей, тонкие переплёты которых подобны паутине, из вестибюля, пол которого покрывала популярная в те годы керамическая плитка в стиле модерн, а потолок украшал изящный живописный плафон в стиле классицизма, гость попадал через аванзал в высокое двухсветное пространство парадной лестницы. Белые мраморные плиты пола лестницы служат основанием для двух эффектных маршей с несколькими забежными, плавно закруглёнными ступенями, как бы приглашающими гостя подняться. Художественное оформление каждого помещения соответствовало его назначению. Большой интерес представляет частично сохранившийся кабинет М. В. Асеева. Это небольшая комната, облицованная панелями из тёмных пород дерева. Пространство кабинета зрительно увеличивает широкое диванное зеркало. Книжные шкафы, выполненные из того же материала, что и панели, отделаны резным декором тонкой ювелирной работы. Потолок кабинета был облицован деревом той же фактуры, что и панели стен, и обработан неглубокими прямоугольными кессонами. Плафон в центре потолка с великолепной росписью на холсте, заключённой в изящную деревянную раму с матовыми плафонами по углам, и оригинальная люстра линейной формы завершали интерьер кабинета. Одно из лучших помещений первого этажа — белая гостиная. В ней до настоящего времени сохранилась роскошная лепнина и хрустальные каскадные люстры. По периметру гостиной на двухметровой высоте проходит пояс с ритмически повторяющимся рисунком — поднятым вверх горящим факелом, символом света, знаний и вечной жизни. Колонный зал второго этажа, выполненный в строгом классическом стиле, — одно из интереснейших и самых больших помещений дома. Сдвоенные колонны по периметру, отопительные приборы в виде облицованных колонн, расписанных мелким золотым узором по белому полю и завершённых цветочными вазами, придают помещению особую торжественность. Восточная часть зала освещается широким окном, а западная — верхним светом через световой купол, состоящий из системы небольших стёкол, закреплённых в металлическом каркасе. Мебель для дома Асеева изготавливали тамбовские краснодеревщики по специальным эскизам. Предполагается, что один из них — Фёдор Андреевич Антонов, владелец небольшой паркетной фабрики. Лёгкий и нарядный интерьер комнат дополнялся светлым наборным паркетом и светильниками самых неожиданных форм. В 1906 г. М. В. Асеев приступил к благоустройству усадьбы. Он обратился в Городскую управу с просьбой провести мостовую от Варваринской улицы по Солдатской и Набережной к Первой Комендантской до ворот чёрного двора. Следующим этапом благоустройства было создание парка, заложенного в 1906–1907 гг. К 1908 г. на территории усадьбы полностью сформировался комплекс необходимых служб: прачечная, здание электростанции, дом для прислуги, каретный сарай с конюшней и примыкавший к ним коровник. Весной 1918 г. местные органы государственной власти предложили отвести самые лучшие усадьбы в Тамбове под летние колонии для детей беднейших граждан. Чтобы воплотить эту идею в жизнь, коллегия по делам местного хозяйства постановила реквизировать в том числе и дом Асеевых со всей усадьбой. Выселение владельцев произошло 6 мая 1918 г. (по ст. ст.). После передачи дома в октябре 1918 г. в ведомство Пролеткульта из особняка постепенно исчезли ценные вещи, и Исполнительный комитет Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Тамбовской губернии через местную газету обратился к населению с просьбой вернуть расхищенное имущество. В ноябре 1918 г. в доме-дворце квартировали конные солдаты. В том же месяце дом был передан Агрономическому факультету Тамбовского университета под гидробиологическую станцию и физико-химические кабинеты. В усадьбе предполагалось создать ботанический сад, обсерваторию, показательную пасеку и огороды. Для организации детского приюта дворец был передан отделу народного образования в конце 1922 г. Приказ № 17 отдела народного образования губисполкома от 13 февраля 1923 г. предлагал отделу социального обеспечения губисполкома приступить «немедленно к организации опытно-показательного детского дома имени Тамбовского губисполкома» в бывшем доме Асеева, назначив воспитателя, врача и служащего, ответственного за снабжение и оборудование детского дома. Такая интенсивная эксплуатация здания в 1918–1923 гг. привела его в критическое состояние. После профилактического ремонта в верхнем этаже дворца был открыт туберкулёзный санаторий, принимавший на лечение около 40 человек. В комнатах первого этажа был размещён детский санаторий, переведённый из с. Арапово (ныне с. Красносвободное, Тамбовский район). С 1931 г. дом Асеева и дом художника Н. М. Шевченко, располагавшийся на территории усадьбы, были официально переданы Курортному управлению губернского отдела здравоохранения. Соматический санаторий, стремившийся расширить парковое хозяйство за счёт лесного пустыря и примыкавших бывших усадеб Поповых, Горинских, Желобинских, постепенно приобретал известность всесоюзной здравницы, куда стремились со всего СССР. Бывали здесь и известные люди. Например, в течение двух недель (21.12.1935–5.01.1936) находился классик российской поэзии О. Э. Мандельштам. Источники отмечают, что в 1937 г. над санаторием-домом Асеева появилась рубиновая звезда, подобная звезде на Спасской башне Кремля. Обветшавшая, она была удалена при ремонте здания в 1970-х гг. В годы Великой Отечественной войны дом Асеевых, как и все просторные здания Тамбова, использовался как госпитальная база Красной Армии. В нём с 1941 по 1945 г. располагался эвакогоспиталь № 2687. Не лучшими для дома Асеева были послевоенные годы: здание пострадало от сильного пожара в январе 1946 г. Выгорели кровля, перекрытия и потолки. Огонь сильно повредил роспись плафонов, холст с её остатками из кабинета М. В. Асеева много лет пролежал в подвале особняка. В конце января 1946 г., несмотря на послевоенные трудности, областной исполнительный комитет обязал облздравотдел срочно приступить к восстановлению здания. Основные работы были выполнены комбинатом Декоративно-художественного объединения «Всекохудожник» в течение 1946–1947 гг. Авторами эскизов плафонной живописи была группа российских специалистов, среди которых — профессор монументальной живописи художник Н. М. Чернышов, архитектор Н. С. Князев и другие художники-реставраторы. Эти специалисты, с одной стороны, возродили особняк. Но они же и исказили интерьер здания, внеся в его оформление символы советского времени. В верхнем, классическом, зале на стенах появились медальоны с барельефами В. И. Ленина и И. В. Сталина. Медальоны сохранялись и после реставрации 1972 и 1979 гг., исчезли лишь изображения вождей. После восстановления здание использовалось как соматический, а с 1958 г. — как кардиологический санаторий. В 1967 г. Тамбовский кардиологический санаторий расширил свои возможности за счёт нового трёхэтажного спального корпуса на 150 мест, построенного по стандартным проектам в парке рядом с дворцом, исказив характер комплекса. В новом корпусе открылось отделение реабилитации для людей, перенёсших острый инфаркт. Собственная скважина снабжала санаторий бальнеологической водой с большим содержанием брома и магния. До 1994 г. дом Асеева ежегодно принимал на лечение более 2 тыс. человек. Всё это не способствовало его сохранению. Особенно губительными для дворца была работа кухни и организация приёма лечебных ванн. Тем не менее дом Асеевых — один из тех особняков, состояние которых и администрация города, и руководители санатория стремились поддерживать в достойном состоянии. В тамбовском доме Асеева, в отличие от его арженского (Рассказово), ремонтные и реставрационные работы проводились неоднократно (1922, 1946, 1970, 1972). В 1982 г. группой художников научно-реставрационных мастерских Министерства культуры СССР были восстановлены утраченные росписи плафона в вестибюле дворца. За десятилетия существования часть росписей оказалась под слоем краски, другая часть пострадала в ходе ремонтных работ. Многие фрагменты декора, наружного и внутреннего, были утрачены, перила потеряли балясины, световой купол был залатан железом. Росписи плафонов и светильники требовали качественной реставрации и ювелирного ремонта. В 1995 г. дом Асеева был включён в перечень исторического и культурного наследия общероссийского значения. За последние 20 лет рассматривались различные варианты реконструкции санатория, но все они неминуемо затрагивали интересы старого парка и разрушали стилистическую композицию лучшей части города. Сейчас дом М. В. Асеева — Историко-культурный музейный комплекс «Усадьба Асеевых», филиал Государственного музея-заповедника «Петергоф». После многолетней реставрации дом Асеева остался с тамбовчанами. Один из символов Тамбова, он формирует образ старого Тамбова у молодого поколения и гостей города, трогательно символизируя кусочек привычной среды обитания для людей, умудрённых жизненным опытом.